Ильгар Сафат: Ужасно, когда молодые люди так рано разочаровываются в жизни
Ильгар Сафат: Ужасно, когда молодые люди так рано разочаровываются в жизни
Режиссера Ильгара Сафата нельзя назвать молодым гением. Но это и не умудренный опытом старец. Человек среднего возраста, он остро чувствует проблемы современного общества, сопереживает им и своим творчеством пытается раскрыть волнующие многих вопросы бытия.
«Делать, а не говорить» - вот девиз, побуждающий Ильгара к движению вперед. Кинематографист, театральный режиссер, продюсер, драматург, литератор, музыкант, бард: раскрывая для себя новые грани искусства, он одновременно ставит перед собой сложные цели и добивается их реализации.
Его новый проект «Сафат-Театр» - это очередной успех. Несмотря на то, что проект существует меньше года, он уже успел себя зарекомендовать на отечественной и зарубежной сцене.
В интервью Oxu.Az Ильгар Сафат рассказал о петербургских гастролях театра, о своей творческой трансформации, а также о психологических корнях такого явления, как суицид.
- Ваш спектакль «В поисках смысла», ставший культурным событием в Баку, недавно был показан на театральном фестивале «Встречи в России» в Санкт-Петербурге. Каким образом вы попали на этот театральный фестиваль? Как вас принял искушенный петербургский зритель?
- На петербургский фестиваль «Встречи в России» мы попали благодаря двум замечательным людям, настоящим театральным подвижникам. Это - директор Тбилисского государственного русского драматического театра им. А.Грибоедова Николай Свентицкий и директор театра «Балтийский дом» в Санкт-Петербурге Сергей Шуб. Николай Свентицкий уже видел наш спектакль «Осенняя соната» по драме Ингмара Бергмана. В ноябре прошлого года Николай Николаевич приглашал нас с этой постановкой в Тбилиси, и наш спектакль был тогда очень хорошо принят тбилисским зрителем. После этого мы приступили к работе над пьесой израильского драматурга Идо Нетаньяху «В поисках смысла», рассказывающей в выдающемся психологе Викторе Франкле. Это проект уже на стадии постановки вызывал большой интерес. Премьера спектакля «В поисках смысла» состоялась в декабре прошлого года в Центре мугама и имела большой успех. Вдохновленные этим успехом, мы создали «Сафат-Театр» и направили официальную заявку на участие в театральном фестивале «Балтийский дом». Наша работа была приглашена для показа в Санкт-Петербурге. Там мы окунулись в потрясающую атмосферу фестиваля. Это было незабываемое выступление. Петербуржский зритель принял нас очень хорошо: говоря театральным языком, это был небольшой фурор. Мы очень благодарны организаторам фестиваля за гостеприимство и теплый прием.
- Чем можно объяснить успех спектакля «В поисках смысла» на родине и за рубежом?
- Думаю, две вещи приводят людей в театр: это истории и эмоции. Зритель хочет увидеть сильную историю и пережить сильные чувства. Зрители - они как дети, им нужно рассказывать интересные истории, которым они могли бы сопереживать. И в этом смысле судьба Виктора Франкла, гениального психолога, пережившего Холокост, создавшего такое мощное направление в психологии, как логотерапия, невероятно сценична. История Виктора Франкла сама по себе очень сильная.
С другой стороны, «В поисках смысла» - это первое знакомство азербайджанских зрителей с современной израильской драматургией. Также впервые на азербайджанской сцене была затронута тема Холокоста. Постановка получилась эмоциональной и содержательной. Для меня важно, чтобы зрители на моих спектаклях переживали сильные эмоции. И мне кажется, это происходит.
- Автор пьесы - Идо Нетаньяху, брат премьер-министра Израиля. Планируете ли вы гастроли в Израиле?
- Да, конечно, нам бы хотелось показать спектакль «В поисках смысла» в Израиле. Я уверен, наша постановка нашла бы там своего зрителя. Трагедия Холокоста коснулась всего народа Израиля, это боль всего еврейского народа. И мы работали над пьесой Идо Нетаньяху с большой любовью и с глубочайшим уважением к памяти погибших. Спектакль «В поисках смысла» рассказывает о механизмах зарождения в человеческом сознании патологии фашизма и антисемитизма, сегодня эта проблема очень актуальна. Нашей целью было напомнить о преступлениях фашизма, чтобы этот ужас никогда больше не повторился. «Сафат-Театр» занимается подготовкой гастролей. Были бы благодарны, если содействие в этом вопросе нам оказали организации, занимающиеся укреплением культурных связей между Израилем и Азербайджаном.
- Известно, что Виктор Франкл занимался проблемой суицида. Можно ли сказать, что человек, раз посмотревший спектакль, навсегда откажется от этой губительной идеи?
- Вы совершенно правы, сегодня люди не находят смысла в жизни, никто не верит в будущее, и все так или иначе поражены апатией. Особенно этому деструктивному чувству подвержены молодые люди. Кто-то погружается в депрессию или апатию, кого-то губят наркотики, а некоторые, к сожалению, лишают себя жизни. Это просто ужасно, что молодые люди так рано разочаровываются во всем. И в этом смысле логотерапия Виктора Франкла, как и сама его выдающаяся биография, крайне актуальны. Биография Франкла мотивирует бороться за жизнь, учит нас находить смысл даже в самых страшных и бесчеловечных обстоятельствах.
- А с чего началась ваша театральная карьера? Ведь вы же были известны как кинорежиссер. Как появилась на свет идея создать свой театр?
- Да, я уже долгое время работал в кино и никак не помышлял о театре, пока однажды мне не поступило предложение от директора Русской драмы Адалета Гаджиева поставить «Гордость и предубеждение» по роману Джейн Остин. Эта постановка стала хитом, шла многие годы, спектакль посмотрело очень много людей, он и до сих пор находится в репертуаре театра. Потом было еще несколько удачных постановок, полюбившихся зрителям - «Али и Нино», «Казанова», «Бульвар Сансет», «Осенняя соната». Ну а в прошлом году мы с моим братом, продюсером Нариманом Мамедовым решили создать свой театр. Спектакль «В поисках смысла» стал первой постановкой «Сафат-Театра».
- Каким должен быть в вашем видении «Сафат-Театр»?
- Пока это будет антрепризный театр, ориентированный больше на фестивали и гастроли. Но я надеюсь, что «Сафат-Театр» будет развиваться. Хотелось бы, конечно, создать настоящий, полноценный театр со своей сценой и своим зрителем. Это вполне возможно при определенной поддержке со стороны государства или частных лиц. Я знаю, что в России есть меценаты, которые строят целые театры, поддерживают перспективных режиссеров. У нас мало кто поддерживает искусство.
На сегодняшний день, к сожалению, это так. Но мы, конечно же, надеемся, что ситуация будет меняться к лучшему. Наша задача - работать, делать все, на что у нас хватает сил.
- Сегодня в обществе нет особого интереса к театральному искусству. Как привлечь нашего зрителя в театр?
- Надо работать для зрителя. Он должен получать в театре то, чего ему не хватает в реальной жизни. Как я уже говорил, это прежде всего эмоции и жизненные истории. Несмотря на обилие информации, льющейся на нас со всех сторон, у людей сейчас наблюдается эмоциональный голод. Людям не хватает чего-то подлинного, настоящего. Настоящего общения, настоящих эмоций - одним словом, настоящей реальности. Телевидение не может это заменить, поскольку там сплошной суррогат, имитация и профанация. А нам нужно что-то подлинное, что объединяло бы людей и хоть немного нашу меркантильную действительность одухотворяло. Это иногда происходит в театре и в хорошем кино, люди видят что-то настоящее, и это вызывает у них подлинные эмоции. Они плачут, смеются, на какой-то момент становятся снова детьми. Несмотря на свою условность, театр может с большей глубиной раскрыть нашу реальность. В этом сила и магия театра. Актеры вживаются в роли и передают реальные эмоции своих персонажей.
Но, с другой стороны, что-то должно отличать произведение искусства от реальной жизни. Например, я не люблю, когда на сцене или на экране ругаются матом. Это вовсе не означает, что я ханжа - это просто неэстетично. Правда жизни и правда искусства - это не одно и то же. У художника должен быть свой внутренний цензор, свой внутренний критик и свой внутренний зритель. Сейчас, знаете, в театре любят использовать телевизоры, навязывая зрителям грубую реалистичность. На мой взгляд, это профанация, и телеэкраны режиссеры используют в театре от своей профессиональной беспомощности. Это что-то вроде мелкого шарлатанства. Уже не театр, но еще не кино. Я не верю в силу «спецэффектов», я верю в магию театра и в силу человеческих чувств. Именно это, как мне кажется, и может вернуть зрителей в театр.
- Если заговорили о кино, то хотелось бы узнать мнение профессионала. Почему у нас не снимаются качественные фильмы, как, скажем, в том же Казахстане?
- На сегодняшний день ситуация с кино, возможно, даже еще хуже, чем с театром. Всюду какая-та имитация работы вместо реального труда. Как вы прекрасно видите, фильмы новые не появляются, а то, что выходит, не выдерживает никакой критики. Проблем в индустрии очень много, но самая большая проблема в том, что нет самой индустрии. Наблюдается кризис не только финансовый, но, самое главное, кризис идей. Нет интересных ярких идей в кинематографе. На написание крепкого сценария уходит обычно полгода и больше. Мне трудно представить молодого киношника, который корпел бы над сценарием шесть месяцев. Такое впечатление, что сценарии пишутся прямо на площадке. И это все потом видно на экране: нет сюжетных линий, интересных диалогов, одним словом, все «сыро».
- А в чем проблема написания сценария? Ведь даже сериалы, мягко говоря, не отличаются здравым смыслом?
- При нормальном производстве сериалов или ситкомов сценарии пишутся не одним сценаристом, а целой группой авторов. У нас просто нет такого количества профессионалов, чтобы они могли сесть и написать грамотный сценарий, соблюдая все критерии и стандарты крепкой драматургии. Во всем мире сценарии для больших проектов пишут интеллектуалы, знакомые с законами драматургии, знакомые с историей кино. Сценаристы - это элита.
У нас же мы имеем то, что имеем. Поэтому и снимают что попало и как попало. Актеров находят чуть ли не на улице в день сьемок. Все достаточно примитивно и убого. Давно должна была бы прийти новая волна молодых кинематографистов, но пока, к сожалению, вместо волн на горизонте полный штиль.
- Но ведь у человека всегда есть потребность в духовной пище, как у созидателя, так и у потребителя. Как же вернуть людям вкус к настоящему искусству?
- Сегодня само понятие духовности стало чем-то абстрактным, ненужным. Никто не хочет тратить время, скажем, на прочтение книг. Все лишь потребляют информацию, и неважно, правда это или фейк. Главное - потреблять. В нашем обществе свирепствует гедонизм самого низшего, дегенеративного типа. Ведь гедонизм может быть и эстетским, что тоже не очень хорошо, но у нас, к сожалению, даже это не так.
Бывает гедонизм от аристократической пресыщенности, а бывает от плебейской жадности. Потеря качества наблюдается во всем - от продуктов до человеческих отношений.
Сейчас вообще большой дефицит настоящего, подлинности. Авторы думают не о том, чтобы в произведении выразить какую-то ценную для них мысль. Теперь как: еще не начали снимать, а уже думают о красных дорожках, фестивалях, о том, куда они продадут фильм, как выгоднее его пристроить. Никто не хочет рисковать, жертвовать собой ради искусства. Для этого надо быть немного сумасшедшим в хорошем смысле этого слова. Казус в том, что бытового сумасшествия как раз-таки много, а вот творческого не хватает.
А кино, да и вообще искусство, не должно быть прагматичным. Это всегда прикосновение к чему-то иррациональному, погружение в другую реальность. То же, что сейчас создается, мало чем отличается от того низменного, что происходит в жизни.
- Вы одновременно и театральный режиссер, и кинорежиссер, и драматург, и поэт-песенник. Как сочетаются в вашей внутренней матрице разные виды искусства?
- Для меня это все органично. Все это грани моей личности - разные языки, на которых я пытаюсь разговаривать. Кстати, и песни свои, написанные в молодости, тоже хотелось бы когда-нибудь перезаписать уже с новой аранжировкой. У меня около ста песен, с которыми когда-то выступал на различных площадках в Баку и в Москве. Хотелось бы, чтобы они тоже жили. Помимо этого, я недавно написал роман, и книга в скором времени должна выйти. Это довольно сложная, психологическая вещь, в которой я исследую такой феномен, как субличность, поиски героем своей идентичности.
- Ну и напоследок о планах на ближайший год. Чем удивите отечественного зрителя?
- Думаю, в этом году мало что изменится в плане работы. Постараюсь как можно больше работать. Хотелось бы поставить пару спектаклей. Возможно, удастся начать новый фильм по моему сценарию. Постараюсь закончить некоторые свои литературные вещи, пьесу, новый роман. Я стараюсь все время что-то делать. Вообще я люблю новые вызовы для себя самого.
Намик Гасанов