Деньги стали еще более доступными, но как это отразится на экономике? - АНАЛИЗ

На заседании Центрального банка Азербайджана было принято решение об очередном снижении учетной ставки до 6,5%. Решение в целом прогнозируемое. Так бизнесу дан сигнал о смягчении монетарной политики в стране.

Но насколько это решение оправдано с учетом ситуации в финансовой сфере? Чтобы ответить на этот вопрос, следует проанализировать все сегменты социально-экономической жизни, на которые воздействует политика "дешевых денег" и которые в свою очередь формируют шаги правительства. Ведь прежде всего, учетная ставка - это вопрос денег в экономике, благодаря которым она подстегивается.

Здесь следует учесть вопрос доступности денег, их объем на рынке, а, значит, придется рассматривать государственные стимулирующие программы для бизнеса, трансферты из Госнефтефонда. Отдельным сегментом стоит вопрос банковской ставки или (с учетом инфляции) реальной ставки, хотя бы по тем же потребительским кредитам или бизнес-кредитам. И, наконец, непосредственно сама инфляция. Все эти факторы и формируют конечное решение Центробанка по изменению учетной ставки. 

Чтобы стало яснее, лучше начать с конца этой цепочки, то есть c вопроса инфляции.

В августе 2020 года в Азербайджане наблюдалась даже дефляция на уровне 0,2%, а в июле - 0,3%. По данным Госкомстата, цены на продовольственные товары, напитки и табак в этом месяце снизились на 0,5%, на непродовольственные товары и услуги – не изменились. Вроде бы динамика положительная. Более того, среднегодовая инфляция в Азербайджане на конец августа составила 2,9%, что вписывается в планы Министерства экономики по ее общему показателю в стране на 2020 год. Согласно прогнозу, она должна составить 3,1%. Однако тот же Госкомстат подсчитал, что среднегодовая инфляция по продовольственным товарам к концу августа равнялась 5,3%, по непродовольственным - 1,3%, по услугам - 1%. Согласитесь, что 5,3% по продовольственному сегменту - это довольно ощутимо. Если в сравнении с соответствующим периодом 2019 года розничный товарооборот в реальном выражении и снизился на 1,8%, в том числе по непродовольственным товарам - на 6,9%, то по продуктам питания, напиткам и табачным изделиям он, наоборот, вырос на 3,3%. То есть получается, что в продовольственном сегменте мы наблюдаем, с одной стороны, рост товарооборота, а с другой - более высокую инфляцию. Причем настолько высокую, что не спасает даже августовская дефляция.

При этом летняя дефляция - явление для Азербайджана обычное и предсказуемое. В аграрной стране, в коей все мы проживаем, снижение цен на продукты питания происходит в сезон сбора урожая. И тому, что в этом году оно было не столь существенным, есть объяснение. С одной стороны, обмеление Куры привело к уменьшению объемов урожая в наиболее плодоносных регионах страны, а с другой - сказался региональный локдаун, который был введен в ряде районов. Это отразилось на логистике.    

Таким образом, если подвести черту под вопросом инфляции и ее связкой с учетной ставкой, то увидим, что не было особых предпосылок для того, чтобы удешевлять деньги в момент, когда на потребительском рынке наблюдается некоторый перегрев.

Другой фактор, формирующий решение Центробанка по учетной ставке, упирается в объем денег на рынке. В упрощенном варианте это выглядит так: чем больше денег, тем выше инфляция, и наоборот. По состоянию на начало сентября 2020 года, денежная база в стране составила 11 млрд 907 млн манатов. Причем этот объем наращивается в последние несколько месяцев, а с начала года он сокращался.

Так, к концу июня, то есть за шесть месяцев текущего года, денежная база сократилась на 900 млн манатов, что можно объяснить лишь снижением потребности в деньгах как таковых. Ведь именно на первую половину года пришелся жесткий локдаун в Азербайджане. Несмотря на то, что он продлился до конца августа, видимо, Центробанку стало ясно, что с изъятием денег с рынка он несколько переборщил. Вот почему к началу августа денег стало на 3,8% больше, а к сентябрю регулятор нарастил их объем еще на 230,6 млн манатов, поскольку субъекты экономики постепенно стали возвращаться к активности.

То есть если на потребительском рынке нет особых всплесков активности, значит теоретически объем денежной базы соответствует сегодняшним темпам инфляции. Однако здесь следует учитывать и другие факторы, вытекающие, к примеру, из воздействия на финансовый рынок Азербайджана государственных стимуляционных мер. Как известно, еще весной нынешнего года для оказания поддержки частному сектору Минэкономики разработало 10 программ, охватывающих четыре крупных сектора экономики и 20 направлений деятельности. Каждая из них была тщательно проанализирована по степени ущерба от коронавируса и классифицирована. Так удалось определить наиболее пострадавшие направления экономики. А затем начался и процесс финансирования, который достиг объема 2,5 млрд манатов. В то же время на реализацию программы поддержки кредитной гарантии по новым банковским кредитам, выданным субъектам предпринимательства, функционирующим в сферах, пострадавших от пандемии, было выделено 500 млн манатов. В процентном соотношении половина этих кредитов субсидируется из государственного бюджета.

Но что мы получаем на рынке, когда из государственного кармана "выливаем" деньги на рынок? Когда раньше какую-то часть кредитов бизнесу государство определяло в качестве льготных и выделяло ее под 7% годовых, то уже тогда оно несколько обесценивало или, если хотите, разбавляло степень воздействия учетной ставки на экономику. Ведь происходило субсидирование этой самой учетной ставки, что вело к нивелированию инструментов кредитно-денежной политики. То есть, с одной стороны, государство определяет ставку, под которую само выделяет банкам кредиты для того, чтобы они предоставляли их бизнес-структурам, а с другой - непосредственно выделяло частному сектору кредиты под гораздо меньшие проценты, чем есть на рынке. Но это было раньше. А теперь, пытаясь смягчить последствия пандемии коронавируса на экономику, государство применило другую политику непосредственного и более масштабного воздействия на рынок. Речь идет о тех самых миллиардах, которые были выделены бизнес-структурам для поддержания их на плаву. И эти деньги вроде бы необходимы, хотя бы потому, что подобные стимуляционные меры финансовой поддержки применили очень многие страны. Но с другой стороны, они опасны, поскольку подстегивают инфляцию в стране.

Кстати, несколько слов и о самих государственных программах. Не все они сводились к непосредственно финансовой поддержке бизнеса. 10 программ учитывали финподдержку по компенсации заработной платы людей, занятых в сферах, которые понесли убытки от пандемии коронавируса; финансовую поддержку индивидуальных (микро) предпринимателей и работников в наиболее пострадавших от COVID-19 сферах; финподдержку механизма ипотечного кредитования и гарантирования кредитов, кредитно - гарантийные меры отдельно по банковским кредитам и по существующему кредитному  портфелю для субъектов предпринимательства; поддержку коммунальных платежей за потребление населением электроэнергии и жизненно важных сфер по осуществлению пассажирских перевозок, социальные пакеты для поддержки материального положения населения и даже отдельный комплекс мер, предусматривающий поддержку оплаты расходов на обучение для студентов, являющихся членами семей, принадлежащих к социально уязвимым группам.

И, наконец, программа налоговых льгот, привилегий и налоговых каникул для субъектов предпринимательства, осуществляющих деятельность в пострадавших от пандемии коронавируса сферах. Таким образом, наводнить рынок деньгами могли компенсации по заработной плате, финподдержка микро-, малого бизнеса и ипотечного кредитования. В остальных случаях речь идет либо об уменьшении налоговой нагрузки, либо нагрузки перед банками. И здесь важно, что пока не завершен мониторинг того, какая из перечисленных программ сработала хорошо, а какая не дала должного эффекта. Хотя, судя по времени, уже сегодня эти программы должны были дать максимальный эффект. Пока статистика этого не подтверждает, и реально мы видим лишь увеличение объемов в сегменте потребительного рынка, а также рост инфляции в этом направлении.

Следовательно, пересматривая учетную ставку, Центробанк Азербайджана должен быть предельно осторожным, чтобы учесть дальнейший риск инфляции от последующих шагов правительства, направленных на поддержание бизнеса.

И, наконец, говоря об учетной ставке, невозможно не затронуть банковский сектор. Учетная ставка теперь составила 6,5%, а стоимость бизнес- или потребительских кредитов все такая же высокая и достигает 16-19%. Сами банки привлекают от населения деньги под 9-10%, а порой - 12%. И хотя Центробанк регулярно публикует данные о среднем кредитном уровне в стране и ставке депонирования средств, но они совершенно не соответствуют тому, под какие реальные проценты банки выделяют бизнесу или потребителям кредиты. Надавить на банки? Чревато, поскольку тогда просядет банковский сектор, и без того пребывающий сегодня не в лучшем состоянии, поскольку у людей нет доверия к банкам и азербайджанской валюте. Судить об этом можно хотя бы потому, что, по данным Центробанка, к началу августа 2020 года из общей суммы вкладов населения в банках, равной 7 млрд 774 млн манатов, большая часть (52,6%) - в иностранной валюте, а остальное - в национальной. Да, в июле сумма вкладов вроде увеличилась на 67,8 млн манатов, но только потому, что людям элементарно некуда и не во что инвестировать деньги. Рынка ценных бумаг в стране практически нет, золото в слитках в банках не продают, а рынок недвижимости практически застыл из-за локдауна. Хотя здесь немного помогли ипотечные проекты, доля которых совсем невелика… Так, в январе-июле 2020 года банки страны сократили портфель по бизнес-кредитам (на 4,5% - до 8 млрд 628 млн манатов) и потребительским кредитам (на 9,8% - до 3 млрд 676 млн манатов) и увеличили кредитование ипотеки (на 5,9% - до 1,9 млрд манатов). При этом на бизнес-кредиты приходится 60,7% всего кредитного портфеля банков, на потребкредиты - 25,9% и на ипотечные - 13,4%.

Подведем итоги. Центробанк пошел на очередное снижение учетной ставки исключительно для того, чтобы немного подстегнуть бизнес, а в потребительском сегменте увеличить спрос. Но будет ли от этого эффект, когда на финансовый рынок страны воздействует столько побочных эффектов?

Рауф Насиров