Свидетельства беспристрастных российских журналистов о Ходжалинском геноциде - ФОТО
Свидетельства беспристрастных российских журналистов о Ходжалинском геноциде - ФОТО
"Я выглядываю в круглое окошко и буквально отшатываюсь от неправдоподобно страшной картины. На желтой траве предгорья, где в тени еще дотаивают серые лепешки снега, остатки зимних сугробов, лежат мертвые люди. Вся эта громадная площадь до близкого горизонта усеяна трупами женщин, стариков, старух, мальчиков и девочек всех возрастов, от грудного младенца до подростка...
Глаз вырывает из месива тел две фигурки - бабушки и маленькой девочки. Бабушка, с седой непокрытой головой, лежит лицом вниз рядом с крошечной девочкой в голубой курточке с капюшоном. Ноги у них почему-то связаны колючей проволокой, а у бабушки связаны еще и руки. Обе застрелены в голову. Последним жестом маленькая, лет четырех, девочка протягивает руки к убитой бабушке. Ошеломленный, я даже не сразу вспоминаю о камере...
Но шок проходит, и я начинаю съемку пока из окна. Вертолет зависает над полем, летчики выбирают место, чтобы колесо не потревожило никого из павших...
Вдруг винтокрылая машина, не приземлившись, как-то подпрыгивает в воздухе и сваливается вправо, в какой-то безумный вираж вниз, параллельно склону. Перед глазами в окне, совсем рядом, проносятся трава, камни и трупы, трупы, трупы..."
Эти строки из книги "Я снимаю войну… Школа выживания" российского телерепортера Юрия Романова невозможно читать без содрогания в сердце. Вместе с другими журналистами, в том числе и удостоенным впоследствии (посмертно) звания Национального героя Азербайджана Чингизом Мустафаевым, Романов вылетел в конце февраля далекого 1992 года на вертолете на место трагедии, ставшей впоследствии известной всему миру в качестве нечеловеческого акта вандализма над мирными жителями азербайджанского города.
Города, название которого встанет в один ряд с чешской Лидице, белорусской Катынью, вьетнамской Сонгми (Милай), Бабьим Яром, Герникой и т.д.
"В штабе царит мрачное настроение. Все офицеры, накануне приветливые и разговорчивые, сегодня, увидев камеру или диктофон, стараются скорее спровадить журналиста. Отчаявшись получить какие-нибудь сведения в штабе, я отправляюсь к госпитальному поезду. Знакомый водитель "санитарки", который проводит за рулем большую часть суток, произносит название, которое с этого дня будет знать весь мир: ХОДЖАЛЫ... Было 26 февраля 1992 года...", - оставил потомкам свои воспоминания о Карабахской войне российский телерепортер. Именно в окрестностях окруженного со всех сторон, а затем и захваченного армянскими головорезами азербайджанского города Ходжалы Ю.Романов увидел усеянное телами зверски убитых мирных граждан поле.
На подлете к месту казни беззащитных женщин, стариков и детей вертолет с журналистами подвергся обстрелу армянских боевиков. Чтобы не стать жертвами автоматных очередей, летчики вынуждены были лететь на скорости 200 километров буквально в метре от земли. Тем не менее, одна из пуль, пробив обшивку вертолета, ранила в бедро находившегося на его борту милиционера. Покинув зону обстрела, машина взмыла ввысь и спряталась в низких облаках.
"Мастерство летчиков выносит нас из зоны обстрела... Я смотрю на Чингиза. По обветренному, остановившемуся лицу сильного человека бегут слезы. Поймав взгляд, он спохватывается и с силой проводит по глазам ладонью...
- Почему? Деток-то за что? - бормочет он... А слезы снова выступают на его глазах.
Я смотрю на счетчик своей камеры. Он показывает, что вся моя съемка продолжалась 37 секунд... 37 секунд кошмара", - описывал тот страшный день российский журналист.
"- Откуда привезли? - спрашиваю очумевшего водителя.
- Ходжалы... - машет он рукой, и как только кузов освобождается, машина рывком трогается и уезжает...
- А это откуда? - спрашиваю второго водителя, привезшего в салоне "уазика", в просторечии называемого "буханка", целую семью. Израненные, все в крови, женщина и трое детей. Глава семьи лежит на железном полу без признаков жизни. Четвертого ребенка, окровавленный сверток, женщина покачивает в руках... Когда глохнет перегруженный двигатель, становится слышно, как женщина тихо поет колыбельную без слов:
- Аа-аа-аа-а!
- Мама! Мамочка! - дергают ее за рукав мальчик и две девочки постарше... Они тоже покалечены или ранены, их одежда также залита кровью. Но мать на них внимания не обращает...
- Ходжалы... - говорит водитель, помогая выйти из машины раненой женщине с мертвым ребенком".
"Потемневший лицом Чингиз раздвигает кольцо людей, садится в машину и уезжает в Агдам.
У меня свои заботы, 37 отснятых секунд жгут мне руки. Я выхожу из круга людей и поднимаю камеру.
В видоискателе - дорога, по которой мчится машина с ранеными. Вот раненых выгружают на носилки, прямо с платформы через открытые окна вагонов заносят в операционный вагон. Девочка лет шести с перевязанной головой. Повязка сделана так, что полностью закрывает ей оба глаза.
Не выключая камеры, я наклоняюсь к ней:
- Что с тобой, милая?
- Глазки горят... Глазки у меня горят... Дядя! Глазки у меня горят!!!
Врач трогает меня за плечо:
- Слепая она. У нее глаза были выжжены окурками... Когда ее привезли к нам, из глаз торчали окурки...
Пусть простит меня читатель. Но то, что видели мои глаза и слышали уши, не может передать мой бедный язык. Такие воспоминания даром не проходят, и, написав эту главу вечером, утром я обнаруживаю на висках новую седину...", - написал в книге "Я снимаю войну… Школа выживания" российский телерепортер Юрий Романов.
Истинную картину трагедии азербайджанского народа тех дней раскрыла всему миру еще одна независимая российская журналист-фотограф Виктория Ивлева. Выступая несколько лет назад в Баку на организованном для СМИ тренинге с участием известных журналистов и правозащитников из России и США, имеющих непосредственное отношение к освещению Ходжалинского геноцида 26 февраля 1992 года, Ивлева рассказала, что после захвата армянами Ходжалы она попала в город, где сняла уникальные кадры последствий разыгравшейся трагедии: улицы, усыпанные мертвыми телами его жителей, в том числе женщин и детей.
"Я смогла побывать в городе Ходжалы после штурма и сделать ужасные снимки, на которых запечатлены дети, женщины, погибшие при захвате Ходжалы. По фотоснимкам видно, что по ходжалинцам стреляли с близкого расстояния на поражение и город подвергли жесткому ракетно-артиллерийскому обстрелу", - рассказывала журналистка.
В своих сообщениях она поведала о большой толпе турок-месхетинцев из Ходжалы, взятых в плен армянскими войсками, и как ее ударил армянский солдат, когда она пыталась помочь пленной женщине.
"Последней в толпе турок шла женщина с тремя детьми. Босая, по снегу. Она еле передвигалась, часто падала. Оказалось, что самому маленькому из ее детей два дня. Два дня! Я взяла этого ребенка на руки и пошла вместе с турками. Размазывали слезы мы обе - и я, и эта женщина. Ночь, неразбериха... Хотя у меня на одежде были знаки, по которым штурмовавшие отличали друг друга, пару раз меня ударили прикладом и обругали, поторапливая. Я знала, что мне ничего не грозит, но на какую-то минуту почувствовала себя пленной. Никому не пожелаю".
Спустя годы В.Ивлева вновь приехала в Азербайджан и встретилась с той самой многодетной женщиной, которой помогла в 1992 году.
"Я приехала в Азербайджан и смогла при помощи моих азербайджанских коллег найти семью месхетинки, новорожденного ребенка которой я в феврале 1992 года прятала под курткой, когда пленных ходжалинцев везли армянские отряды. Теперь я выяснила, что жительницу Ходжалы, родившую за день до штурма города, звать Мехрибан, а ее дочку, родившуюся тогда - Гюнай. Я смогла запечатлеть тогда на камеру Мехрибан в армянском плену с четырьмя детьми, в том числе новорожденной дочкой. Я тогда помогла ей вывезти ребенка и даже дала немножко денег на дорогу, когда ее с детьми выпустили из плена. Теперь мы с помощью азербайджанских коллег ее нашли в Сабирабадском районе, и я приехала с литовской съемочной группой сделать фильм об этой семье, нашей встрече в плену и сейчас, об ужасной трагедии, которую до сих пор переживает Мехрибан и все ходжалинцы. Ее дочка Гюнай, родившаяся в те ужасные дни в Ходжалы, сегодня глухонемая и тяжело больна эпилепсией, ее сын страдает от психической неустойчивости", - поведала российская журналистка.
Она также опровергла распространяемый армянской стороной миф о том, что жителей Ходжалы, якобы, заранее проинформировали о готовящемся штурме города, распространив среди них листовки.
"В докладе правозащитного центр "Мемориал" относительно массовых нарушений прав человека при штурме города Ходжалы ясно сказано, что никаких листовок и предупреждений со стороны армянских отрядов по поводу их намерения штурмовать город не было обнаружено. То есть армянская сторона не смогла предоставить "Мемориалу" ни одной копии этих листовок и, во всяком случае, если и были вообще эти листовки, то до ходжалинцев они не дошли", - отметила В.Ивлева.
Подтвердила ее слова и правозащитница из центра "Мемориал" Светлана Ганнушкина: "Информация о готовящемся нападении на Ходжалы не была донесена армянской стороной до ходжалинцев, я не припоминаю того, чтобы жители города знали об этом".
"А последовавшее после захвата Ходжалы взятие в плен и депортация жителей города говорит об умышленном намерении армянской стороны изгнать городское население. Еще более страшным фактом является пленение ходжалинцев с целью их обмена, и пытки над ними. Условия содержания ходжалинцев в плену были ужасными, их подвергали ужасному насилию", - вспоминала Ганнушкина.
Российская правозащитница отметила, что в штурме Ходжалы вместе с армянскими отрядами принимал участие 366-й мотострелковый полк СНГ.
"Это массовое убийство и военное преступление, а также нарушение целого ряда международных конвенций, совершенное армянскими отрядами и 366-м МСП", - сказала Ганнушкина.
По ее мнению, возмутительным является факт того, что в Армении под видом национального воспитания культивируется насилие и героизируется терроризм.
"Возмутительно, что в армянских детях, молодом поколении воспитывается комплекс жертвы. Как-то один из армян на мероприятии сказал мне, что с детства мечтает о "Великой Армении", к тому же "от моря до моря". На мой вопрос: "А от какого моря и до какого?" он возмущенно ответил: "А какая разница?!", - отметила правозащитница.
"Вместе с тем армяне, выехавшие из Азербайджана, всегда окружают меня и спрашивают: как там, в Азербайджане, дела, что нового? Эти армяне спят и видят улочки, дворики Баку, свою улицу, соседей и друзей, со слезами вспоминают свою жизнь в Азербайджане", - сказала Ганнушкина.
Расим Бабаев