АДР–100: Первые победы и приближение к Баку

Утром 1 июля, в 5-6 километрах от Гёйчая, силы 25-го турецкого батальона уничтожили бронепоезд Кавказской Красной армии, пытавшейся прорваться в Гёйчай. Этим завершилась четырехдневная битва при Гёйчае. 

Фактически это была первая полноценная битва между силами Кавказской Исламской Армии и Кавказской Красной Армии. В результате поражения силы большевиков дрогнули и до конца месяца продолжалось хаотическое отступление. За очень короткий срок войска Нуру-паши достигли линии Кюрдамир-Агсу и вышли на Шемахинское направление. 

Положение усугублялось также дезертирством войск, примерно на 80% состоящих из армян. По свидетельству очевидцев, большинство из них предпочитали проводить больше времени в кофейнях Баку и бряцать оружием там, нежели на поле боя. К примеру, 1 июля полковник Аветисов сообщал: «из обещанных 1000 штыков-армян на фронт прибыл 21 человек, да и те при первых выстрелах ушли обратно в город».

При этом линия фронта неуклонно приближалась к Баку. 

Такое положение вынуждало Бакинский СНК искать поддержку. 5 июля на линию фронта пришли войска Бичерахова. Последний, дабы не быть арестованным или зависеть от Бакинского СНК, высадился в поселке Алят в 75 км от Баку. Но с таким войском, которым защищался Баку, особых успехов достигнуть не получалось. Так, Бичерахов сообщал, что 6 июля он приказал одному эскадрону своих казаков, при поддержке английского бронированного автомобиля, произвести разведку.

Отряд перешел через мост, охраняемый патрулем Красной армии. Командир указал, что мост, перекинутый через непроходимое ущелье, является единственным путем отступления. Разведочный отряд выполнил возложенное на него поручение и стал возвращаться. Подъехав к мосту, они обнаружили, что мост находится в руках турок. Выяснилось, что отряд покинул позицию, дабы принять участие на политическом собрании.

В таких условиях, естественно, все переправы через Куру были заняты силами Кавказской Исламской Армии. Бичерахов, надеявшийся на какое-то преимущество за счет переправ, счел невозможным вообще ведение боев и отвел свои войска в Баладжары, а 25 июля и вовсе отказался от всех постов и 30 июля ушел со своими войсками в Дагестан (заявив между делом о том, что «отказался от командования армией дезертиров и трусов»). 

Тем временем, 14 июля уже велись бои под Агсу и Кюрдамиром, а 20 июля войска вошли в Шемаху. 

Корганов, командующий Красной Армией, объяснил текущую ситуацию «трусостью командного состава и английской агитацией», и неоднократно просил у Москвы помощи в виде войск и оружия. Помощь в виде небольшого отряда Петрова более или менее достигла Баку лишь к концу июля. К тому времени, несмотря на обращение Баксовета к солдатам Красной гвардии и краснофлотцам биться насмерть «против ненавистного турецкого ига» и «диких турок» от 24 июля, бои уже шли почти на окраинах города. 

Итогом такого положения стало решение о приглашении английских войск в Баку, принятое на заседании Бакинского Совета от 25 июля с незначительным большинством голосов (259 против 236). В ответ на такое решение Баксовета, СНК в полном составе подал в отставку.

Несмотря на просьбы представителей Совета продолжить возглавлять город, бывший состав СНК уже полностью стал готовиться к отплытию из города. Так, 30 июля комиссар Госбанка Эрзикян, комиссар казначейства Арвеладзе собрали ценности и деньги (72 млн банкнот царского и Временного правительств) и загрузили их на пароход «Эвелина». 

Тем временем бой уже завязался на станции Эйбат-Шубаны. В ночь на 29 июля начинается наступление войск Нури-паши по всему фронту, к утру они заняли позиции на севере Джанги, на юге станцию Пирсаат. 30 июля наступление продолжается и уже до Баку остается 20 км. Это фактически становится причиной смены власти в Баку. На руководство Баку заступает «Диктатура Центрокаспия и Президиума Исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов». 

Пока в одной части страны идут бои между Нуру-паша и большевиками, в других частях страны идут иные процессы.

Так, генерал-майор Андраник занял Нахичевань. Нахичеванский уезд был объявлен «неотъемлемой частью Российск. Государства». Несмотря на все его просьбы к Шаумяну об оказании помощи, он ее так и не получил. Поэтому довольно быстро ему пришлось уйти из Нахичевани и крутиться вокруг Зангезура, Карабаха и Нахичевани, нападая на мирные мусульманские селения.

Правительство АДР продолжает заниматься государственным строительством и даже предпринимает попытки расширения территории страны. Так, в постановлении, принятом на заседании Азербайджанского правительства 9 июля 1918 года, признавалось желательным самое тесное объединение Правительств Азербайджана и Союза Горцев Кавказа (оба на тот момент находились в Елисаветполе). Ввиду того, что это дело не быстрое, было решено временно приступить к осуществлению объединения вооруженных сил, иностранной политики, духовных дел и финансов. 

Кстати, в плане финансов в стране были довольно большие проблемы. Поэтому 20 июля в соответствии с соглашением между Азербайджаном, Грузией и Арменией была осуществлена эмиссия закавказских бон на 280 млн рублей. Одновременно глава правительства Ф. Хойский просил М.Э. Расулзаде, находящегося в тот момент в Стамбуле, договориться об эмиссии азербайджанских бонов.

Большинство расходов и мер правительства в этот момент были связаны с оказанием помощи военным. Наряду с содержанием армии, 1 июля были утверждены зарплаты чинов полиции для обеспечения внутренней безопасности, затем медицинский и санитарной помощи военным (3 июля), установление призывного возраста в 19 лет (3 июля), отправка подарков и организация обедов (8 июля), увольнительные (11 июля), создание военного лазарета (13 июля) и т.д.

Параллельно осуществлялась и экономическая политика. Были приняты дополнительные ограничения на вывоз кожи (4 июля) и уксуса (6 июля). Интересно, что в этот период было принято первое исключение из правил. Так, правительство разрешило в виде исключения вывоз 800 ведер вина для немецких больных и раненых воинов. 

Несмотря на все ограничения, продовольствие все равно вывозилось из страны. Поэтому было принято решение о создании пограничных постов в селах Салахлы, Шихилы и на ст. Пойлу для предотвращения продовольственной контрабанды. 

Но и это не приводило к хорошим результатам, поэтому 24 июля было принято решение о взимании залога за право вывоза. Затем были приняты меры по утверждению акцизных сборов и решено было реорганизовать продовольственное дело.

Одной из больших проблем страны были также беженцы.

В результате военных действий многие жители остались без крова. Дабы определить и уточнить урон, нанесенный беженцам и пострадавшим в результате различных событий, 15 июля была создана Чрезвычайная следственная комиссия с целью расследовать все случаи насилия против мусульманского населения и обстоятельства, при которых они совершались, установить виновников и размеры причиненных ими убытков в пределах всего Южного Кавказа и с начала первой мировой войны. 

В завершении месяца правительство приняло постановление о возобновлении деятельности местного самоуправления и о переименовании Елизаветполя в Гянджу, а Карягинский уезд в Джебраильский. После более чем 100 лет Елизаветполю было возвращено старое наименование.

Фатали хан Искендер оглы Хойский
(1875-1920)

Фатали хан Хойский родился 25 ноября (7 декабря) 1875 года в городе Нуха в семье полковника Лейб-гвардии Казачьего полка Искендер хана Хойского и Шарабаны-ханум Гаджи Молла Зейнал кызы. Среднее образование получил в Елизаветпольской гимназии.

После его завершения он поступил на юридический факультет Московского университета. Университет он закончил в 1897 году с дипломом 1-й степени и в августе того же года был назначен младшим кандидатом на судебные должности при Елизаветпольском окружном суде. Затем некоторое время имел юридическую практику в Елизаветполе, Сухуми, Екатеринодаре. 

В 1906 году он был избран депутатом от Елизаветпольской губернии в Государственную Думу II созыва. В Думе он примыкал к фракции кадетов. В ходе деятельности Госдумы был избран в комиссии по финансам, о неприкосновенности личности. 
Он участвовал в рассмотрении по поводу привлечения 55 членов Госдумы к уголовной ответственности и в ходе дискуссий по поводу законопроекта об амнистии.

После разгона Думы, в 1907-1912 годах он работал присяжным поверенным в Елизаветполе. В 1913 году переехал в Баку и тут устроился на должность присяжного поверенного в окружном суде, где проработал до Февральской революции.

После Февральской революции он опять вернулся к активной политической деятельности. Принимал участие на съезде мусульман Кавказа, Всероссийском мусульманском Совете (был избран в Исполком). 

Несмотря на то, что он считался беспартийным, он принимал участие и в деятельности «Мусават» (на ее первом съезде, поддерживал требования партии). После выборов, состоявшихся в сентябре-октябре 1917 года, Ф. Хойский возглавил Бакинскую городскую Думу. Но практически сразу он начал активную деятельность и в рамках Закавказского комиссариата. Был комиссаром народного просвещения в комиссариате. 

В 1918 году он принимал участие в переговорах с армянской общественностью, а также в разрешении Шамхорского конфликта. С 23 февраля 1918 года являлся членом мусульманской фракции Закавказского сейма. В рамках своей деятельности был также утвержден на должность министра юстиции Закавказского правительства. 

После роспуска Закавказского Сейма, он становится членом Временного Национального Совета Азербайджана, а 27 мая стал председателем исполкома Национального Совета.

В ходе первого заседания, когда было принято решение о провозглашении независимости, Ф. Хойский предложил до выяснения некоторых вопросов на местах довольствоваться созданием полноправного правительства и начать переговоры с другими странами без объявления независимости Азербайджана. Но затем он также проголосовал за независимость. 

После объявления независимости, именно Хойский возглавил первое правительство страны (он возглавлял второй и третий кабинеты). От его имени 30 мая была отправлена радиограмма министрам иностранных дел различных государств. 

В первом кабинете он также исполнял роль министра внутренних дел. В третьем кабинете он был министром иностранных дел страны.

После вступления частей Кавказской исламской армии, именно он возглавлял страну. Но впоследствии в марте 1919 года вынужден был уйти в отставку с поста премьер-министра из-за коррупционного скандала, разгоревшегося вокруг одного из министров (один из его братьев был также министром в кабинете). 

Принимал также участие в деятельности парламента. В ходе одного из выступлений в парламенте, Хойский отмечал, что ввиду плохого отношения к азербайджанскому языку, он сам с трудом говорит на азербайджанском и поэтому подчеркивал необходимость соответствующего образования и мер по распространению языка.

Вплоть до установления Советской власти в Баку, он исполнял обязанности министра иностранных дел. Именно Хойский вел переговоры с Чичериным по поводу признания и сотрудничества, которые фактически и завершились впоследствии обострением отношений между субъектами. 

После установления Советской власти в Баку он переехал в Тифлис. Там же 19 июня 1920 года, будучи вместе с Хасмамедовым, был застрелен членами партии «Дашнакцутюн» в рамках операции «Немезис», объявленной последними.

Тогрул Машаллы
www.oxu.az